Долбань. Часть 2

Сатирическая повесть «Долбань». Глава 2. Веня Лысый.

Комариное отродье  не сразу  поняло,   как себя вести с новой властью.  На границе    долбанской области Штыря никто не   встречал. Лишь на подъезде  к гостинице он обнаружил группку нетрезвых  граждан в руководящих пиджаках с букетами   георгинов  в   руках.  Он хотел было  порадоваться тому, что   кто-то догадался  так необычно   подготовить встречу: Георгия встречали  георгинами. Но откуда то из памяти выплыло воспоминание, что вообще то георгинами украшают гроб с покойником.    Штырь          хмуро наблюдал за приветственным банкетом в свою честь, который   уже после первых здравиц превратился в повальную пьянку с лапаньем официанток. В нем  копился  гнев,  который  нашел выход ночью, когда  в его номер-люкс была заслана  особа третьего срока годности   с развесистым бюстом до локтей. Вместо   радостного приема генерал отвесил  жрице любви  оплеуху и только после этого забылся  нервным  сном.

Скоротав беспокойную ночь, злой как черт,  новый губернатор точно в 9.00 явился на свое   новое рабочее место, где и провел  совещание для всего руководящего состава  области.

Он объявил, что  всё, происходящее  на   подчиненной ему территории   должно быть ему известно. Никакого самовольства и самоуправства он не допустит.  Вертикаль власти отстраивается в конкретных понятиях. На подъезде к каждому районному центру должна быть  сооружена резиденция для встречи руководителя области с баней и комнатой отдыха. От резиденции до здания  местной администрации должны быть  выложены  придорожные  бордюры, кои  надлежит покрасить в белый цвет.

Любые распоряжения губернатора следует  исполнять в течение трех дней после чего не исполнившему наступает суровая кара.

Кровопийцы слушали и тихонько   гудели    между собой. Наступили новые времена и непонятно, как теперь  исполнять   наказ природы.   Однако этот   главный  вопрос     прояснился неожиданно быстро. Буквально  на следующий день  генерал     решил   ознакомиться с расположением своего  командного пункта и никого не предупредив, устроил   обход  помещений.  Сюрприз ожидал его  сразу же, как только он  вошел в кабинет    руководителя областной администрации    Вениамина Перводурова, которого рядовые  горожане звали Веня Лысый, а среди   реальных пацанов  города  он носил кличку Бенджамин.

Следует сказать несколько отдельных слов об этом ответственном товарище, ставшим образцовым представителем нового политического класса России.

Веня   Перводуров  еще в детстве приводил в отчаяние школьных учителей  своим  нежеланием использовать  интеллект по прямому назначению. Учеба его абсолютно не интересовала, а мозги  работали в основном в целях, которые  знаменитый педагог  А. Макаренко обозначил как «прохиндейство». Это не удивительно, потому   что  уродился  Бенджамин  в папу с мамой,   обитавших в Задолбани и всеми силами старавшихся не осквернить своих рук общеполезным трудом.  Достигнув  возраста, когда другие заканчивают среднюю школу, Веня    поболтался   на   младших должностях в кампании местных  реальных пацанов. Он  мордовал непонятливых  предпринимателей, поджигал машины конкурентов и делал другую несложную   но приятную работу, пока наконец не понял, что не в этом его призвание. Размышляя, «делать жизнь с кого», Веня  решил радикально изменить  направление развития собственной личности  и по случаю  прикупил себе диплом юриста долбанского государственного университета. Значения  слова «юрист»   Веня до сих пор  не знает, зато его  рейтинг среди  настоящих пацанов  Задолбани   стремительно вырос. В считанные годы при помощи  пацанских денег он  прошагал почти всю административную лестницу  губернии, а к моменту  приезда Штыря  уже два года был  руководителем администрации  области,   приобретя себе это место  всего за 4 миллиона долларов, взятых из общака.  Процесс покупки не был секретом для долбанцев. Ряд  депутатов  заксобрания получил  от него при голосовании по сто тысяч зеленых, а два зама – по двести.    Должок Веня быстренько отбил, взяв за разрешение на  строительство   четырех  стоквартирных домов   по миллиону за каждый.

Жить бы ему и не тужить.  Но   Зеленый Змий вечно подкарауливал   младореформатора за углом и строил ему немалые козни.   И однажды дело дошло до плохого.  Как –то вечерком, Веня принял на грудь обычные  пятьсот граммов коньяка и  поспешил  по своим делам на приобретенном непосильным трудом   мерседесе  в сторону города Хвасимова.     На подъезде  к городу Змий  предложил Вене выехать на встречную полосу и тот не увидел оснований  земноводному.   Дело  кончилось тем, что Бенджамин  сбил   двух  парнишек на мотоцикле.  Ребята скончались на месте, а Веня не нашел ничего лучше, как вызвать по мобильнику  из Хасимова своего дружка  Ваткина и предложил ему за один миллион зеленых  выдать себя за лицо, свершившее этот несчастный случай. После чего убыл в неизвестном управлении на автомобиле Ваткина. Тот был счастлив отсидеть пару-тройку лет за такие деньги и все бы сошло   с рук, если бы не «Вечерняя Долбань» и ее   владелец Рюкин. Весть о реальном составе преступления быстро распространилась в Долбани и Рюкин натравил своих репортеров на  журналистское расследование. Собаки-репортеры  добыли запись переговоров Вени Лысого с Ваткиным по мобильнику на момент  ДТП, а также результаты  экспертизы крови, оставленной  разбитым носом Вени на руле  собственного автомобиля.  Вереницей пошли глумливые публикации о природе этой власти и том, как  за рулем одного автомобиля сидели сразу Веня и Ваткин.  Версия развалилась бы на корню, если бы не  начальник следственного управления генерал Мухлюн, о котором мы еще расскажем далее.   После долгого тяни-толкая  Ваткина   все же пришлось от следствия освободить, но генерал сделал невероятное:  благодаря его усилиям Бенджамину пришили   обвинение  в «заведомо ложном доносе на Ваткина». Это вам не людей до смерти сбивать и теперь  уже осталось только потихоньку замотать следствие.  С подачи Мухлюна Веня добыл в клинике профессора Филатова справку о том, что по причине худого зрения он может читать не более двух страниц в день. После этого началось мучительное ознакомление  слепого с обвинением, которое растянулось два года.  Веня  читал по две страницы в день, исполняя обязанности главы областной администрации и в ус  себе  не дул.   Но все-таки  советская власть  заложила в  уголовный процесс такие скверные нормы, что с ходу не обойдешь.  Время  ознакомления   однажды закончилось и Мухлюну предстояло изобрести новый трюк, каковой и был им изобретен.  При постановке  финальной подписи  под материалами  обвинения  Веня начертал нецензурное слово  и нарисовал   мужские гениталии.

Психиатрическая экспертиза стала неизбежной, чего  слепой страстно желал, так как после нее ознакомление с уголовным делом должно  начинаться с первого листа. Экспертиза признала Веню вменяемым, гениталии посчитала за неудачную шутку и еще два года  слабовидящий   Перводуров   заново  мурыжил материалы.  Неизвестно, какой фокус    Мухлюн  выдумал бы в очередной раз, спасая  Веню, но однажды   жаркой летней ночью здание  ленинской районной прокуратуры   города Долбани  вспыхнуло как  спичечный коробок и сгорело до приезда пожарных, унося в  небытие  вместе с другими материалами и криминальную эпопею Бенджамина  Лысого. Дело было закрыто за отсутствием  материалов.

Вот с таким   персонажем и столкнулся губернатор Штырь в самом начале своего гражданского подвига.

Увиденное в кабинете Перводурова    словно ошпарило  губернатора   кипятком.  Веня   с  помощником  склонились над раскрытым чемоданом, набитым  зелеными деньгами и раскладывали  их  на две кучки.

«Даже дверь   не заперли, негодяи! Обнаглели, потеряли последнюю совесть!   Делят без меня!»

Генеральская ярость выплеснулась из него  огненной лавой.

— Как, на моей территории и  без меня!  — зарычал Штырь  своим могучим  басом. – Дай сюда – он бросился к концессионерам, вырвал чемодан из рук Вени Лысого  и сгреб в него обе кучи. Затем метнув в  жуликов  две пачки, захлопнул  чемодан и потащил его  к себе в кабинет.   Не привыкший к произволу Веня настиг его в приемной и хотел вырвать сокровище из генеральских лап. Но дюжий Штырь  развернулся и ударом в нос  отправил  лихоимца в нокдаун.  Тот вскочил с  пола с криком  « Я на тебя в суд подам!!!», чем поверг  в оторопь присутствовавших в приемной  сотрудников администрации.

Так началось непростое  служение генерала  Штыря      долбанцам и   задолбанцам, а также и всей области.

Следует сказать, что обиженный Веня   не отказался от мысли привлечь Штыря к суду, правда, не за отъем наворованных средств, а за   оскорбление действием в виде   разбития  носа.  Он направил стопы к  реальным пацанам   в Москву, но   те, покумекав, отсоветовали ему  начинать тяжбу.

—  Прикинь, Бенджамин, ты битый премьер.  Битый, понимаешь. И никакой суд с тебя этой славы не снимет, а наоборот, только прибавит.  Успокой свои нервы и работай дальше.

Когда же  Веня в своей оскорбленности никак не мог успокоиться, ему привели пример неукротимого Рюкина, которого  пацаны сильно уважали за способность биться до конца  вплоть до применения физической силы.  Был и в его биографии факт  самоукрощения перед лицом превосходящего противника.

Но об этом в следующей главе.

 

Поделиться